И, наконец, было решено уехать сначала в Москву, а потом к Иванову-Разумнику в Детское Село, под Петроград. Вещи были уложены в два дорожных сундука. «Большой сундук с барахлом» пришлось оставить – уж очень был тяжелый. Брошен последний взгляд на старые лиственницы и сосны во дворе, на голые еще деревья сада, которые совсем скоро покроются белыми душистыми цветами, но этого он уже не увидит. Пройдя по дорожкам сада, он вспомнил, как приятно было их расчищать от снега зимой и от листвы осенью. Это был самый приятный отдых.
Кучинское «светило»
«Здесь, в Кучине, не только хозяева, но и соседи любили Бориса Николаевича, и когда привыкли, то общались с ним запросто, как со своим. Он в свою очередь интересовался их жизнью, при встречах охотно беседовал и был в курсе всех дел. Главным докладчиком была наша хозяйка Елизавета Трофимовна. На протяжении шести кучинских лет она была для Б.Н. своего рода нянюшкой Ариной Родионовной и очень развлекала его своими яркими рассказами. От нее-то и узнавал Б.Н. все последние новости: Левандовский нынче надстройку сделал шикарную, а сад весь засадил кустами смородины», - писала в своих «Воспоминаниях» Клавдия Николаевна. Дача Левандовского была рядом и утопала вся в саду. Б.Н. хорошо помнил то лето, когда они жили в доме Левандовского. Теплыми ночами они с Клавдией Николаевной подолгу сидели на ступеньках лестницы,которая со второго этажа спускалась прямо в сад. В ту весну пышно цвели вишни. Б.Н. работал тогда над романом «Москва».
«Кроме Елизаветы Трофимовны чаще других Б.Н. разговаривал с Борей. Это был сын соседей, мальчик лет 12-14, которого Елизавета Трофимовна приговорила носить нам воду. Когда Боря появлялся с ведрами, Б.Н. часто бывал на дворе; возился со снегом, разметал дорожки, сгребал в кучи осенние листья. Он неизменно приветливо окликал: «Здравствуйте, Боря». И тогда сам собой возникал разговор: о школе, о товарищах, о событиях дня – у Поповых украли корову, на шоссе дача сгорела, а мы… провели радио. Бывало, Боря поставит вёдра на землю и, забыв о них, оживленно болтает. А Б.Н. стоит, опершись на лопату или грабли, и ласково смотрит. Если Елизавета Трофимовна начинала ворчать или жаловаться «опять воды не принес… ветер у него в голове», то Б.Н. заступался: «Нет, Боря славный, очень живой и смышленый. Что же, что легкомысленный. В его годы это понятно». Боря помогал нам и выручал в разных случаях. Он исполнял иногда поручения Б.Н. в городе, при отъезде завязывал и нес чемоданы до станции, делал все как-то легко, охотно и весело. Когда осенью мы возвращались с поездки на юг, то на столе Б.Н. ждал огромный букет. «Это Борька принес, - поясняла Елизавета Трофимовна, - забегал, спрашивал, когда вы приедете».
Мы не случайно привели здесь этот отрывок из воспоминаний К.Н.Бугаевой.
Б.Н. и Клавдия Николаевна хорошо знали мать Бори, женщину приветливую и трудолюбивую, которую местные жители называли Лазариха. Хозяйство у Лазаревых было небольшое держали коз, носили молоко дачникам, и Бугаевым тоже, а на своем участке разводили цветы и продавали их. В ноябре 1926 г. в письме к Разумнику Васильевичу Иванову Белый подробно сообщал, как нужно правильно написать адрес, чтобы письмо дошло до адресата, и далее добавлял: «...у нас в Кучине, почта попровинциальному: не оговорив всех признаков адреса, не будешь уверен: пожалуй, не мешает приписать – «в тот самый желтенький домик, что рядом с Лазарихой - той самой, которая в 12 часов выпускает за железнодорожное полотно «черного козла»; вот тогда и дойдет!» Елизавета Трофимовна, сообщая последние кучинские новости, докладывала: «...у Лазаревых этим летом цветник будет не то, что в прошлом: снег чуть сошел, а уж копают. Навозу понавезли, песку понасыпали: мешают с землею. Продавать, видно, будут – цветы-то».
Часто из сада Лазаревых за странным соседом следили две девочки. Все говорили, что у Шиповых живет «светило», и как интересно было наблюдать за ним, когда он гулял по лесным дорожкам. Удивляло в нем все. Одет он был не совсем для этих мест обычно. Летом он носил желтые ботинки на толстой подошве, пушистые шерстяные гетры, шорты (а коленки - голые!), а вместо рубашки – широкая, свободная блуза. Блуза была белого цвета, и по ней всегда легко можно было узнать шиповского квартиранта; прячась за кустами, девочки смотрели и слушали. А слушать было что, так как Б.Н. постоянно чтото бормотал, то совсем тихо, то громко, а иногда останавливался и начитал неожиданно произносить стихи. Иногда Б.Н. наклонялся, срывал какие-то растения и аккуратно складывал их в папку, которую он всегда носил с собой, как, впрочем, и палку, без которой на прогулку не выходил.
Девчонки, наверное, и сейчас подглядывали за ним из-за забора, как выносили из дома сундуки и чемоданы. Боря, как обычно, помогал носить вещи. Около соседнего дома Лазаревых щипала траву белая коза – местная достопримечательность дачного поселка. Последний раз скрипнула калитка. Все, прощай Кучино! «Очаровательная местность», «таинственный остров». Закончился самый спокойный, самый плодотворный период жизни русского писателя и поэта Андрея Белого. Мог ли он тогда подумать, что впереди его ожидают опять неприкаянность, скитания по чужим углам, волнения, тяжелая болезнь? А после смерти – обидное забвение на долгие годы, непонимание его произведений соотечественниками в России, как будто не им он кричал всем сердцем: «О, народы мои, приходите, придите ко мне…» Как будто не от боли за Россию разрывалось его сердце: «Мать Россия, тебе мои песни…»?!
Тот самый Боря
Прошло 77 лет. Многое изменилось в жизни России и в жизни Кучино. Поредел сосновый лес, исчезли несколько прудов, помутнела красавица Пехорка, исчезают один за другим деревянные домики с садами, цветами, огородами. Все ближе и ближе подступают современные много этажки к чудом сохранившемуся домику в Кучино, где жил поэт.
После создания в этом доме экспозиции, посвященной кучинскому периоду А.Белого, мы сразу решили начать краеведческий поиск и найти «мальчика Борю» или хотя бы какие-то сведения о нем. Для начала составили список всех жителей Кучина старше 70 лет. Среди них нашего Бори не оказалось. Тогда стали обходить дома, знакомились с людьми, и с каждой встречей расширялся список адресов. На вопрос: «Что вы ищете?» мы в шутку отвечали: «Мальчика Борю и белую козу». И, наконец, среди многочисленных наших новых знакомых, нашлась женщина, знавшая Марию Николаевну, маму Бори. Появилась тонкая ниточка. А дальше пошли уже привычным путем: паспортные столы, архивы, военкоматы. И вот что мы узнали.
В Кучино, в доме №50 по Пушкинской улице в 40-е годы прошлого века жила семья Лазаревых. Глава семьи Борис Николаевич Лазарев – тот самый мальчик Боря, которого мы искали. Поразительно совпадение имени и отчества Бори и поэта Андрея Белого (может быть, еще и поэтому была такая теплая дружба между ними).
Боря родился в 1910 году в семье Марии Николаевны и Николая Тимофеевича Лазаревых. Мальчика крестили в церкви соседнего села Троицкое-Кайнарджи. Боря Лазарев учился в кучинской школе, о своих школьных друзьях он рассказывал Андрею Белому. После школы, став военным, лейтенант Лазарев участвовал в Великой Отечественной войне. В родное Кучино вернулся в 1945 году. Работал на военном предприятии, сначала фрезеровщиком, а потом – мастером механического цеха. Со слов знавших его людей известно, что на работе его очень ценили. После войны Борис Лазарев женился. Жена его, Тамара Захаровна, была из Москвы. В 1946 году у них родилась дочь Наталья, а спустя четыре года – вторая дочь Елена.
В 1973 г. Борис Николаевич вышел на пенсию. В своем доме №50 на Пушкинской жили одной большой семьей: Борис Николаевич с семьей и его сестра Лидия Николаевна Жатова с сыном Валерием. В 80-е годы их дом был снесен. В 1988 г. Лазаревым дали квартиру на улице Смельчак. Для многих, наверное, получение новой квартиры в большом доме огромное счастье, но не для тех, кто всю жизнь прожил на своей земле, в своем просторном доме, где был сад и огород. Такие люди переживают случившееся как трагедию, а квартиру называют «каменным мешком». Такую трагедию пережил и Борис Николаевич. Он стал замкнутым, неразговорчивым, раздражительным. И пришла тяжелая, неизлечимая болезнь. В конце жизни он остался один на один со своим тяжелым недугом. Скончался Б.Лазарев в декабре 1994 г.
В краеведении есть такое горькое слово «опоздали». Но мы все-таки были рады, что приоткрыли еще одну страницу в истории кучинского периода Андрея Белого.
Автор выражает сердечную благодарность всем тем, кто помог нам в поисковой работе: старожилам Кучино, работникам паспортного стола ООО «Жилкомальтернатива», начальнику архивного отдела г.Балашихи С.Нелеповичу.
Наталья НИКОЛЬСКАЯ,
зав. отделом краеведческого музея
г. Железнодорожного
24 октября 2008г.
Газета «ГОРОДСКОЙ ВЕСТНИК»
